Неточные совпадения
Я бросился вон из комнаты, мигом очутился на улице и опрометью
побежал в дом священника, ничего не видя и не чувствуя. Там раздавались крики, хохот и песни… Пугачев пировал с своими
товарищами. Палаша прибежала туда же
за мною. Я подослал ее вызвать тихонько Акулину Памфиловну. Через минуту попадья вышла ко мне в сени с пустым штофом в руках.
Однажды он, с тремя
товарищами, охотился
за носорогом, выстрелил в него — зверь
побежал; они пустились преследовать его и вдруг заметили, что в стороне, под деревьями, лежат два льва и с любопытством смотрят на бегущего носорога и на мистера Бена с
товарищами, не трогаясь с места.
Я пожал руку жене — на лице у нее были пятны, рука горела. Что
за спех, в десять часов вечера, заговор открыт,
побег, драгоценная жизнь Николая Павловича в опасности? «Действительно, — подумал я, — я виноват перед будочником, чему было дивиться, что при этом правительстве какой-нибудь из его агентов прирезал двух-трех прохожих; будочники второй и третьей степени разве лучше своего
товарища на Синем мосту? А сам-то будочник будочников?»
Мы потеряли несколько часов
за льдом, который шел по реке, прерывая все сношения с другим берегом. Жандарм торопился; вдруг станционный смотритель в Покрове объявляет, что лошадей нет. Жандарм показывает, что в подорожной сказано: давать из курьерских, если нет почтовых. Смотритель отзывается, что лошади взяты под
товарища министра внутренних дел. Как разумеется, жандарм стал спорить, шуметь; смотритель
побежал доставать обывательских лошадей. Жандарм отправился с ним.
— Видите ли, у нас все как-то так выходило — она в тюрьме — я на воле, я на воле — она в тюрьме или в ссылке. Это очень похоже на положение Саши, право! Наконец ее сослали на десять лет в Сибирь, страшно далеко! Я хотел ехать
за ней даже. Но стало совестно и ей и мне. А она там встретила другого человека, —
товарищ мой, очень хороший парень! Потом они
бежали вместе, теперь живут
за границей, да…
Ей приходилось жить под чужим именем, пользуясь фальшивым документом, переодеваться, скрываясь от шпионов, возить пуды запрещенных книг по разным городам, устраивать
побеги для ссыльных
товарищей, сопровождать их
за границу.
В 1881 году я служил в театре А.А. Бренко. Мой старый
товарищ и друг, актер В.Н. Андреев-Бурлак, с которым мы тогда жили вдвоем в квартирке, при театре на Тверской, в доме Малкиеля, напечатал тогда в «Русской мысли» прекрасный рассказ «
За отца», в котором был описан
побег из крепости политического преступника.
Вследствие сего вышедший из-за польской границы с данным с Добрянского форпосту пашпортом для определения на жительство по реке Иргизу раскольник Емельян Иванов был найден и приведен ко управительским делам выборным Митрофаном Федоровым и Филаретова раскольничьего скита иноком Филаретом и крестьянином Мечетной слободы Степаном Васильевым с
товарищи, — оказался подозрителен, бит кнутом; а в допросе показал, что он зимовейский служилый казак Емельян Иванов Пугачев, от роду 40 лет; с той станицы
бежал великим постом сего 72 года в слободу Ветку
за границу, жил там недель 15, явился на Добрянском форпосте, где сказался вышедшим из Польши; и в августе месяце, высидев тут 6 недель в карантине, пришел в Яицк и стоял с неделю у казака Дениса Степанова Пьянова.
На нарах, кроме двух моих старых
товарищей, не отправленных в училище, явились еще три юнкера, и мой приезд был встречен весело. Но все-таки я думал об отце, и вместе с тем засела мысль о
побеге за границу в качестве матроса и мечталось даже о приключениях Робинзона. В конце концов я решил уйти со службы и «податься» в Астрахань.
На этот раз, однако ж, Захар, движимый, вероятно, какими-нибудь особенными соображениями, не удержал Гришку. Он ограничился тем лишь, что следил
за товарищем глазами во все время, как тот подымался по площадке. Как только Гришка скрылся в воротах, Захар проворно вскочил с места и
побежал к избам, но не вошел на двор, а притаился
за воротами.
Он
бежал из N-ского острога, где содержался
за бродяжество, и некоторое время слонялся без дела, пока судьба не столкнула его в одном «заведении» с Кóстюшкой и его
товарищами.
Только, смотрю, не
бежит товарищ за медведем.
Прибежал
товарищ, собрался народ, смотрят мою рану, снегом примачивают. А я забыл про рану, спрашиваю: «Где медведь, куда ушел?» Вдруг слышим: «Вот он! вот он!» Видим: медведь
бежит опять к нам. Схватились мы
за ружья, да не поспел никто выстрелить, — уж он пробежал. Медведь остервенел, — хотелось ему еще погрызть, да увидал, что народу много, испугался. По следу мы увидели, что из медвежьей головы идет кровь; хотели идти догонять, но у меня разболелась голова, и поехали в город к доктору.
На торгу купец узнал, что в городе мало масла и каждый день ждут нового привоза. Купец пошел на пристань и стал высматривать корабли. При нем пришел корабль с маслом. Купец прежде всех вошел на корабль, отыскал хозяина, купил все масло и дал задаток. Потом купец
побежал в город, перепродал масло и
за свои хлопоты заработал денег в 10 раз больше против мужика и принес
товарищам.
Через несколько минут из зарослей поднялся человек. Я сразу узнал в нем ороча. Мы стали переговариваться. Выслушав меня, он сказал, что их лодка находится ниже по течению, что он отправится назад к своему
товарищу и вместе с ним придет к нам на помощь. Ороч скрылся, собака тоже
побежала за ним, а мы уселись на берегу и с нетерпением стали отсчитывать минуты.
— А вы знаете, оказывается, у вас тут в тылу работают «
товарищи». Сейчас, когда я к вам ехал, погоня была. Контрразведка накрыла шайку в одной даче на Кадыкое. Съезд какой-то подпольный. И двое совсем мимо меня пробежали через дорогу в горы. Я вовремя не догадался. Только когда наших увидел из-за поворота, понял. Все-таки пару пуль послал им вдогонку, одного
товарища, кажется, задел — дольше
побежал, припадая на ногу.
Ругательное слово крикливо раздалось по всему классу. Теркин схватил его
за шиворот и в полуоткрытую дверь вышвырнул в коридор, где тот чуть не расшибся в кровь, упав на чугунные плиты. Но тот не посмел
бежать жаловаться — его избили бы
товарищи; они все стали на сторону Теркина, хотя и знали давно, кто он, какого происхождения…
Двое из них остались у проруби и с беспокойным любопытством смотрели на ее гладкую поверхность,
за минуту поглотившую человеческую жизнь, а третий, оставив свою лошадь под присмотром
товарищей,
побежал в ближайшую на берегу полицейскую будку, известить начальство.
— Laissez cette femme! [ — Оставьте эту женщину!] — бешеным голосом прохрипел Пьер схватывая длинного сутуловатого солдата
за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и
побежал прочь. Но
товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.